«Пугающие слайды» из закрытой презентации
Цены на нефть могут упасть, об этом ЦБ РФ предупредил правительство в закрытом докладе — такая информация со ссылкой на Reuters появилась в ряде российских СМИ.
Суть предупреждения ЦБ РФ, в изложении Reuters, заключалась в признании снижения цен на нефть как «значительного риска», а возможной причиной такого снижения называется «значительный рост добычи в Соединенных Штатах и за пределами ОПЕК».
«Исторический прецедент — после периода высоких цен на нефть в 1974–1985 годах, 18 (!!!) лет низких цен на нефть», — гласил слайд презентации с использованием трех восклицательных знаков, уточняет Reuters. Ага-ага — мы понимаем, на что намекает агентство — именно в те времена развалился СССР и новая России пережила серию экономических кризисов.
Но есть ли со стороны ЦБ какое-то предупреждение и какие выводы из такого предупреждения может сделать правительство РФ?
Первое. О риске снижения цен на нефть как о единственном по-настоящему значимом риске для устойчивости РФ-экономики ЦБ предупреждал еще год назад — об этом прямо говорится в «Основных направлениях денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026 и 2027 годов».
Цитирую.
«Цены на нефть будут существенно ниже в сравнении с базовым сценарием на всем горизонте. Для российской экономики помимо ухудшения условий торговли это также означает вероятное усиление санкционного давления, из-за чего дисконт на отечественные товары расширится. На фоне значительного падения сырьевых цен при действующих параметрах бюджетного правила это приведет к активному использованию ликвидной части ФНБ для нейтрализации шока, что создает риски исчерпания средств ФНБ в течение 2025 года. С учетом более низкого равновесия мировых цен на сырье потребуется трансформация бюджетного правила с постепенным переходом к базовой цене нефти на уровне 40 долларов США за баррель к 2027 году.
Сокращение базовых нефтегазовых доходов вследствие снижения цены отсечения в правиле будет способствовать бюджетной консолидации — снижению расходов бюджета в относительном выражении. … Бюджетная поддержка экономики в кризисный период расширится относительно базового сценария, однако будет меньше, чем в 2020 и 2022–2023 годах (в условиях сократившихся возможностей из-за ухудшения внешнеэкономической конъюнктуры)», — объясняет финансовый регулятор.
Но пока что цены на нефть остаются на комфортном уровне для РФ-экономики.
Второе. Видимо, слайд об «историческом прецеденте низких цен» должен как-то напугать обывателя, который привык слушать, что причиной распада СССР было именно падение цен на нефть.
Как писал Егор Гайдар в своей книге «Гибель империи»:
«В 1985 г. увеличение затрат на ввод в действие новых скважин и поддержание добычи на действующих, недостаток ресурсов приводят к падению нефтедобычи в СССР на 12 млн т. В это же время медленное снижение реальной стоимости нефти, начавшееся в 1981–1984 гг., после решения Саудовской Аравии увеличить добычу более чем втрое, сменяется беспрецедентным в истории отрасли обвалом цен. В 1985–1986 гг. цены на ресурсы, от которых зависел бюджет Советского Союза, его внешнеторговый баланс, стабильность потребительского рынка, возможность закупать десятки миллионов тонн зерна в год, способность обслуживать внешний долг, финансировать армию и ВПК, упали в несколько раз».
Но напугает ли этот исторический прецедент правительство? Не факт.
Фото: Наталья Шатохина / NEWS.ru / ТАСС
Не нефть, а дефицит
Идея о том, что в СССР все было хорошо, а потом упали цены на нефть и все стало плохо, — популярная, но… как минимум спорная.
Есть и другая, вполне аргументированная позиция, согласно которой проблемой Советского Союза стало не падение цен на нефть, а именно падение добычи нефти, связанное с недостатком инвестиций в эту отрасль.
Эта позиция подробно изложена в ряде работ. Изучая статистику производства и потребления нефти в СССР, например, исследователь Рейнольдс пришел к выводу, что в период с 1960 по 1975 год потребление нефти в СССР росло примерно на 7% в год, а добыча нефти — примерно на 8% в год (и это был период сравнительно быстрого экономического роста на 6% в год, по официальным данным).
Однако уже с 1975 по 1980 год в Советском Союзе наблюдался гораздо более низкий прирост потребления нефти — 4% в год, а годовой прирост производства составил всего 3,5%, в то время как «официальный» экономический рост замедлился до 2,6%.
С 1980 по 1985 год в Советском Союзе уже не было роста потребления нефти, и наблюдалось небольшое снижении ее добычи. В то время экономический рост упал до 1,8% в год.
Наконец, с 1988 по 1992 год советская и постсоветская добыча нефти рухнула, как рухнуло и потребление. Что поразительно в этом периоде, так это то, что сначала снизилось производство, а затем потребление, а не наоборот, пишет Рейнольдс. Если бы кто-то ожидал экономического кризиса, вызывающего спад добычи нефти, то произошло бы обратное — сначала падение цен на нефть, а затем спад добычи. Дело было не столько в нехватке валюты, сколько в нехватке нефти для собственного потребления и для снабжения советских сателлитов в Восточной Европе.
Что же касается именно поступления валюты, то с этой точки зрения СССР от падения цен на нефть в 1986 году пострадал не так уж сильно, поскольку объемы поставок углеводородов за свободно конвертируемую валюту (СКВ) были не очень велики, а заметно большие их объемы поставлялись странам Восточного блока по специальным ценам, не связанным напрямую с ценами мирового рынка.
Власти СССР были заинтересованы в поступлении СКВ, в первую очередь, в пределах, достаточных для закупки зерна. А с этой задачей советская нефтяная промышленность в целом справлялись и при том уровне цен, что был во второй половине 1980-х.
Другое дело, что ту излишнюю валюту, которую СССР получил в результате резкого роста цен на нефть во второй половине 1970-х гг., советское правительство пыталось использовать для модернизации предприятий — и потерпело фиаско. В условиях плановой экономики проводить реконструкцию действующих предприятий оказалось невозможно, поскольку весь инвестиционный процесс был ориентирован только на новое строительство и расширение производственных мощностей (так еще со Сталина повелось). Поэтому значительная часть этого оборудования так и не была задействована.
А вот использование валюты для закупки товаров народного потребления, обладавших высокой бюджетной эффективностью (было дело, потребительский импорт в СССР продавался людям в десять-двадцать раз выше «закупочной цены»), долгое время не считалось приоритетной задачей. Что касается бюджета СССР, то он балансировался не столько нефтяными доходами, сколько денежной эмиссией, продажей населению «подакцизных товаров» (водки) и вкладами населения в сберкассах, добровольными или «вынужденными», — из-за невозможности потратить зарплату на нужные вещи.
Как это работало, рассказывал Валентин Павлов (в 1986–1989 гг. председатель Государственного комитета по ценам, в 1991-м — премьер-министр СССР) в книге «Упущен ли шанс? Финансовый ключ к рынку».
«Дело в том, что в СССР сбережения населения играли роль основных кредитных ресурсов. Собственными средствами предприятий обеспечивались только минимальные их потребности, остальное — кредит.
Хозяйственная практика была такова: Сбербанк брал наши деньги под низкий процент и через Госбанк СССР под более высокий процент отдавал взаймы тому, кто испытывал недостаток в средствах. В результате общая совокупная потребность денег в стране минимизировалась. Ведь мой временный избыток покрывал чей-то недостаток.
По статистическим данным, 55 процентов оборотных фондов промышленности, сельского хозяйства и транспорта покрывались кредитом, за которым стояли вклады населения в сберкассах и счета прибыльных предприятий. Принадлежа конкретным физическим или юридическим лицам, эти вклады служили источником для кредитования народного хозяйства…»
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
И вот что в итоге получалось:
«…При централизованном планировании все доходы и расходы в масштабах СССР строго увязывались между собой. Но зато неизменно — каждый год! — возникали очень большие сложности с балансированием доходов и расходов населения. Потому что экономика была перекошена в сторону тяжпрома. Фонд накопления достигал 36 процентов.
Однако станками с числовым управлением, ракетами или истребителями-перехватчиками … нельзя было удовлетворить потребительский спрос населения. За этим вопросом стояла важнейшая проблема поддержания покупательной способности потребительского рубля.
И если порой менялись цены на отдельные виды товаров, то вовсе не для того, чтобы пополнить бюджет, как считали малосведущие в финансовых вопросах журналисты.
Эти деньги нужны были, прежде всего, чтобы не допустить снижения реального курса потребительского рубля…»
Другими словами, дефицит товаров в СССР был не «ошибкой при планировании», а структурным элементом экономики. Правительство и не собиралось производить потребительские товары, поскольку имело другие приоритеты в распределении ресурсов. Производство в «тяжелой промышленности» и ВПК финансировали люди — за счет переноса своего потребления «в будущее». И вот этот замаскированный дефицит в итоге оказался для экономики более разрушительным, чем колебания нефтяных цен.
Фото: Егор Алеев / ТАСС
Люди вместо нефти
Люди во власти хорошо помнят историю коллапса советской экономики (они все оказались бенефициарами этого процесса), и даже в случае падения цен на нефть и сокращения импортной выручки дефицита товаров на полках сейчас постараются не допустить — но вот как они этого достигнут?
Так, как финансовый регулятор это уже объяснял в «Основах денежно кредитной политики…»:
«Существенное сокращение предложения приведет к повышенному инфляционному давлению. Инфляция в первый кризисный год вырастет до 13,0–15,0%. Это потребует от Банка России решительной реакции для предотвращения длительного отклонения инфляции от цели и устойчивого роста инфляционных ожиданий — в среднем … ключевая ставка сложится в диапазоне 22,0–25,0% годовых.
В условиях низких цен на нефть и газ, а также сокращения внешнего спроса уровень экспорта существенно снизится. Сокращение импорта будет обусловлено сжатием внутреннего спроса. В результате сильного снижения экспорта и относительно умеренного сокращения импорта счет текущих операций сократится до 4–5 млрд долларов США …
…Высокая неопределенность относительно будущих доходов и, соответственно, способности обслуживать обязательства по кредитам будет ограничивать как спрос компаний и населения на кредиты, так и готовность банков наращивать кредитование. В сочетании с более высоким уровнем ставок это приведет к существенному замедлению кредитования. Однако благодаря наращиванию бюджетной поддержки экономики в условиях кризиса не будет наблюдаться существенного сокращения темпов роста денежной массы. … По мере адаптации экономики и смягчения денежно-кредитной политики будет наблюдаться восстановительный рост кредитной активности на фоне плавного сокращения масштабов государственной поддержки экономики».
Из этой цитаты следует, что на самом деле никакого катастрофического сценария в случае падения нефтяных цен ЦБ не видит — ну замедление роста, ну инфляция, ответим высокими ставками… Сократится импорт, упадет потребление, пострадают люди… Главное, чтобы экспорт превышал импорт.
Другими словами, падение валютной выручки будет компенсировано ростом цен на потребительские товары.
Но РФ-правительству в этой ситуации нужно будет только гарантировать потребление не всего населения (как это было в СССР), а исключительно ключевых для власти социальных групп: а это двадцать — максимум тридцать миллионов человек. Остальным придется сократить потребление — или взять кредиты, или постараться заработать любой ценой. А уж эту возможность правительство им предоставит.
Таким образом само по себе снижение нефтяных доходов — еще не повод для правительства отказаться от проводимой им политики. В его распоряжении полностью остается «первая» и «главная нефть» — люди и их труд.
А предупреждение ЦБ РФ о возможном длительном снижении цен на нефть — может быть истолковано как всего лишь напоминание правительству, что политику давления на труд и ограничения потребления надо ужесточать. Чем, в общем, власти систематически и занимаются.
* «Упадок советской экономики: Был ли нефтяной кризис причиной «переходного периода» в Советском Союзе?» исследователя нефтяного рынка Дугласа Рейнольдса, профессора University of Alaska https://www.jstor.org/stable/24808741, и ряд других.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите donate@novayagazeta.ru или звоните:
+7 (929) 612-03-68
